«Сейчас я – обычный менеджер»

Ровно десяток лет назад завершила карьеру олимпийская чемпионка-2004 по художественной гимнастике Ольга Глацких . При этом уроженка Лесного остаётся самой юной из свердловчан, когда-либо выступавших на летних или зимних Играх. На Олимпиаде в Афинах ей было пятнадцать с половиной лет, а закончила она карьеру годом позже. Сегодня чемпионка живёт и работает в Москве, но иногда бывает и в Екатеринбурге, у родителей.

Мы договорились встретиться в кафе одного из развлекательных центров. Ольга, которую ограничения художественной гимнастики уже не касаются, взяла лишь коктейль «Айриш Крим Латте». И скромным выбором удивила.

– В первый год, когда закончила со спортом, ела всё, – говорит Ольга. – Ну, страсть, как хотелось, до сумасшествия! А когда спортсменкой была… Каждый день бегали в магазин, покупали «Альпен Гольд». С изю­мом и орехами, в фиолетовой упаковке. Делили его. Четыре дольки сейчас, столько же – до тренировки, а это отложу – вдруг ещё и вечером захочется. «Спрайт», «Кола», «Фанта», чипсы… Старались никому в такие моменты не попадаться. Мы втихаря, за углом, под подушкой, в закрытой комнате. За лишний вес могли сразу выкинуть из сборной. Пятьдесят граммов сверху были катастрофой, смерти подобно!

Так смешно сейчас всё это вспоминать. Ладно, если склонность к полноте. У нас была девочка в команде. Она ела сколько могла и не поправлялась. Елена Мурзина, кстати, из Екатеринбурга. Как была худой всю жизнь, так и осталась. Я сейчас вешу столько же, сколько после Олимпиады. Хотя одиннадцать лет прошло, ребёнка родила. «Альпен Гольд» мне этот сейчас положи – есть не буду. Дайте лучше супа и мяса. Я не покупаю шоколад пачками. Могу взять плитку. Раз в год. Мороженое, торт – хоть сейчас могу заказать. Но не хочу. Потому что никто не запрещает.

– Отношение к гимнасткам суровое, хотя все они, по сути, дети.

– Наш вид спорта очень молодой. Если в двадцать кто-то выступает, это круто. Я закончила в шестнадцать. И тогда ещё статью опубликовали: «Олимпийская чемпионка выходит на пенсию»… Я была совсем ребёнком, когда завоевала медаль. И сделанного тогда просто не осознавала. Эмоции были на уровне: «Круто! Я звезда!». А будь мне хотя бы восемнадцать, всё по-другому бы воспринимала. По-взрослому.

Я вообще начинала с танцевального кружка в Лесном. Мы с подружкой в садик ходили, ещё и соседями были. Родители нас отдали в танцы. Долго мы там не задержались. Отдали нас в гимнастику, тем более секция – рядом с садиком. Подружка через год-два ушла, а я так и осталась. Конечно, без всяких мыслей про Олимпиаду. В четыре-то года. Там вообще никаких мыслей не было.

Лет в семь меня спросили на городских соревнованиях, кем я хочу стать. Сказала первое, что пришло в голову: «Олимпийской чемпионкой!». Это просто было на слуху. Я, когда стояла на пьедестале в Афинах, вспоминала тот эпизод и плакала…

Ещё помню, что мы выступили, сели ждать парада. Я искала глазами папу и не могла найти… А он на видео всё снимал. Я запись уже после Олимпиады смотрела. Оказалось, папа мне что-то кричал. А я даже не слышала. Там был сумасшедший дом.

Меня ещё и на допинг забрали после награждения! Просто по жребию. Что самое интересное, до Олимпиады ни разу не попадала на допинговую проверку. Нет, я не боялась, никто в команде запрещённых препаратов не употреблял. Но все поехали гулять и отдыхать! А я – на допинг.

– Победа, наверное, потянула за собой вереницу поздравлений?

– Из Афин мы прилетели в Москву бортом с другими спорт­сменами. Меня встречали знакомые и родственники. Отец ещё раньше прилетел. Пересели на другой рейс, ночной, до Екатеринбурга. Приземляемся. И командир корабля объявляет: «Уважаемые пассажиры! Все остаёмся на своих местах. У нас на борту олимпийская чемпионка. Она выходит первой». А у трапа – красная дорожка, оркестр. Всё было супер!

Ольга Глацких на приёме олимпийцев в резиденции губернатора Свердловской области в 2004 году. Фото: Владимир Васильев

В следующие дни начались официозы. На губернаторском приёме я упала, когда на сцену поднималась. И Россель мне сказал потом такую фразу: «Вы на Олимпиаде, наверное, волновались меньше».

Это всё происходило в начале августа, а в ноябре был Кубок мира в Москве. И нас собрали дней за десять до того. Мы все такие толстые, никто ничего не хочет делать. Но не позориться же после Олимпиады! Ирина Александровна Винер к нам пришла: «Только попробуйте что-нибудь сделать не так!». И мы выступили раз в десять лучше, чем на Олимпиаде, хотя не тренировались. Выиграли на автомате.

– А на следующий год вы закончили карьеру и… пошли в школу?

– Не совсем так. Да, карьеру закончила. Но в школу уже не вернулась. Я не училась с тех пор, как меня вызвали в сборную. В седьмом классе. Я этого не скрываю, не стыжусь. У меня семь классов школы – именно в голове. На бумаге, понятно, есть аттестаты девятого и одиннадцатого классов. Я даже сдавала выпускные экзамены. Но не ходила в школу. Прий­ти к концу одиннадцатого класса из, по сути, седьмого… А смысл? Занималась с репетиторами. Начинала с квадратных уравнений в математике, которые проходят как раз в седьмом классе. Всё по-честному.

Родители поставили условие: или в Екатеринбурге поступаешь в престижный институт, или в Москве – в МГУ. Туда я и сама хотела… Кстати, моё первое желание – спортивный институт, где мне ничего не пришлось бы делать – они быстренько замяли, сказали, чтобы не надеялась… С октября до апреля я готовилась к экзаменам в МГУ. И этого хватило. Поступила на политологию. А на третьем курсе поняла, что хочу ещё учиться. Так понравилось! Тогда пошла на второе высшее, в Финансовую академию при Правительстве, на экономиста.

– Витиеватый путь. Из спорта – в политику. В МГУ – минуя школу.

– Мне всегда была интересна политика. Может, это от отца. Он на госслужбе работал почти всё моё детство. Не знаю. Но то, чем я занимаюсь сейчас… Кажется, нахожу себя потихонечку. Очень нравится. Я прямо живу работой. Ухожу в девять-десять вечера. И не потому, что не хочу идти домой. Мне просто реально нравится моя работа.

– Но вам, наверное, сразу предложили руководящую должность?

– Нет, я как раз обычный менеджер. Работаю в компании, которая оказывает услуги в сфере политического консалтинга. То, что мне нужно.

– Вы работаете менеджером? Извините, просто не­обычно звучит.

– Можно, конечно, попросить хорошего знакомого, чтобы позвонил руководителю и сказал: «Есть такая прикольная девчонка – олимпийская чемпионка. У неё два образования, но она, по сути, нигде не работала. Возьми её на руководителя». Может, такие варианты «прокатывают»… Но это не мой случай. Я устроилась по собеседованию. Понимаю, что у меня нет опыта. Да, я – менеджер. И меня это не смущает. Лучше так: я совершу какие-то ошибки сейчас, будучи менеджером, но чему-то научусь, чем понаделаю глупостей потом, на руководящих должностях!

– Ольга, вам не кажется, что вы уже очень многое успели в жизни?

– В этом плане я очень рада, что у нас такой молодой вид спорта. Всё успела. И выступить, и выиграть, и в институте выучиться – причём со своими ровесниками – и работать пойти, и ребёнка родить. Но ещё, конечно, очень много желаний, и остаются мечты, к которым я иду.

Есть у меня «болезнь»… Машины люблю. Думаю, это из детства. Мне родители рассказывали… В советское время они купили то ли «Волгу», то ли «шестёрку». То есть нашу, но хорошую на то время машину. Брат ещё спросил у папы, а почему не «Мерседес»? И я всегда эту историю помнила. Потом, опять на городских соревнованиях в Лесном, мне подарили что-то… и ещё дали 50 рублей. Помните – синенькая бумажка? Взяла коробочку, положила туда эти 50 рублей, говорю: «Буду копить! Обязательно себе насобираю на машину!». Два года назад я сама, на свои деньги, купила машину. «Мерседес». И гордилась этим! Прошло шестнадцать или семнадцать лет после того.

Говорю к тому, что всегда есть к чему стремиться. Вряд ли найдётся человек, который скажет: я всего добился! Я ушла из спорта в шестнадцать лет. Это же супер! Ни о чём до сих пор не жалею. У меня ещё столько планов…