— Впервые вижу человека, который прослужил в армии больше лет, чем ему самому исполнилось, — заметил военный комиссар Свердловской области, вручая Игорю Родобольскому пенсионное удостоверение. Между тем казус сей объясняется просто. К своему 50-летию, которое он отметил в марте 2010 года, Игорь Олегович более 30 лет провёл за штурвалом военного вертолёта. Из них 17 лет — в зонах боевых действий, где день службы засчитывается за три. Вот и считайте.
Досье «ОГ»
Игорь Олегович Родобольский.
Родился в г. Гродно Белорусской ССР 18 марта 1960 года в семье медиков.
После окончания средней школы прошёл обучение в Витебском аэроклубе ДОСААФ и в 1978 году поступил в Сызранское высшее военное авиационное училище лётчиков, которое окончил с отличием в 1983 году.
Военную службу проходил в Южной группе советских войск (Венгрия), в Забайкальском, Северо-Кавказском, Ленинградском и Приволжско-Уральском военных округах. Участвовал в боевых действиях в Афганистане и на Северном Кавказе, в миротворческих операциях в Абхазии и Камбодже.
Уволился в запас в 2010 году с должности начальника отдела боевой подготовки и боевого применения армейской авиации 5-й (Уральской) отдельной армии ВВС и ПВО в воинском звании полковника.
С 2013 года возглавляет Государственное автономное учреждение Свердловской области «Региональный центр патриотического воспитания».
Герой Российской Федерации. Награждён двумя орденами Красной Звезды, тремя орденами Мужества, орденами «За военные заслуги» и «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени, несколькими медалями.
О геройских подвигах и любви к полётам
— Игорь Олегович, за что вы получили Золотую Звезду?
— Вообще-то меня трижды представляли к званию Героя России. Первый раз — в январе 2000 года. Тогда наш экипаж в составе группы из нескольких вертолётов Ми-8 и Ми-24 вылетел в район аула Харсеной в Аргунском ущелье, чтобы найти и вывезти на «большую землю» оказавшееся в окружении подразделение спецназа.
Спецназовцы вышли на связь с нами и обозначили своё местонахождение сигнальной ракетой. Мы прошли над этим местом, сняли координаты. Там было редколесье, но расстояние между деревьями не позволяло совершить посадку. В то же время пространство хорошо простреливалось. Мы решили на лебёдках на борта наших Ми-8 поднимать спецназовцев, среди которых были и раненые. А вертолёты огневой поддержки Ми-24 для лучшего обозрения местности ушли на высоту более двух тысяч метров. Внезапно по двум вертолётам Ми-8 боевики открыли огонь из стрелкового оружия, а поскольку их позиции располагались в непосредственной близости от наших спецназовцев, боевая мощь Ми-24 оказалась бесполезной. К тому моменту с моего борта лебёдку ещё не опустили, и я решил прикрыть оказавшиеся под обстрелом «восьмёрки» своим огнём. На высоте всего 25 метров и на малой скорости стал ходить по кругу и расстреливать бандитов. С носового пулемёта огонь вёл борттехник, а лётчик-штурман и четверо спасателей, которые тоже находились на нашем борту, стреляли из автоматов. Таким образом мы не давали возможности боевикам прицельно стрелять по нашим Ми-8 и по спецназовцам, которых поднимали на лебёдках. Но одновременно мы сами превратились в живую мишень.
В общем, когда всех спецназовцев погрузили, за нашей машиной тянулся шлейф дыма, керосин хлестал из всех баков, а приборная доска была разбита вдрызг. Я кое-как «доковылял» по воздуху до Урус-Мартана. Двадцать восемь пробоин насчитали потом техники. К месту посадки прибыл сам командующий группировкой «Запад» объединённого командования федеральных сил на территории Чеченской Республики генерал-майор Владимир Шаманов. Он-то и представил меня к званию Героя России.
Но прошло ещё три года и было написано ещё два представления до того, как Президент России Владимир Путин подписал Указ о присвоении мне звания Героя и лично вручил в Кремле Золотую Звезду. Это уже после того, как в январе 2002 года в районе Шаро-Аргуна для эвакуации раненых десантников мне пришлось «прислонить» машину на два колеса к склону горы. Несмотря на серьёзные повреждения одного из отсеков лопасти винта, удалось вывести вертолёт с ранеными из-под огня.
В том же году при ликвидации террористов, укрывшихся в ингушском селе Галашки, моя машина вновь получила около 20 пробоин. Я был травмирован, но боевую задачу выполнил. Подобных эпизодов было много. Ведь только в декабре 1999 года при высадке тактических десантов в Аргунском ущелье нашему экипажу приходилось выполнять по десять боевых вылетов в день.
— Почему вы выбрали профессию военного лётчика? Родители-врачи разве не агитировали пойти по их по стопам?
— Родители не неволили в выборе профессии. После школы я решил попробовать себя в авиации и поступил в аэроклуб ДОСААФ. Там впервые поднялся в небо не пассажиром, а пилотом вертолёта. В те времена по окончании шести месяцев учёбы выпускнику аэроклуба присваивали звание сержанта. После чего можно было оставаться в запасе «первоначально обученным лётчиком». Через год военкомат призывал таких сержантов на сборы и отправлял на курсы доподготовки, после окончания которых бывшему курсанту ДОСААФ присваивали первичное офицерское звание младшего лейтенанта запаса.
Но мне так понравилось летать, управляя винтокрылой машиной, что сразу после окончания аэроклуба я решил поступать в Сызранское высшее военное авиационное училище лётчиков. Его я окончил с отличием в 1983 году. Это первое и единственное в нашей стране военно-учебное заведение, которое готовило и продолжает готовить вертолётчиков. По выпуску, как отличник учёбы, я получил право выбора места службы. Выбрал Венгрию, где тогда дислоцировалась Южная группа советских войск. Там прослужил три года, стал командиром вертолёта Ми-8 и вернулся в Советский Союз в 1986 году.
— Какие впечатления остались от Венгрии?
— Очень хорошие. Венгрия тогда была самой благополучной страной социалистического лагеря, и мы с удовольствием пользовались теми же жизненными благами, что и её жители. Да и отношение венгров к нам было вполне доброжелательным. Не припомню, чтобы кто-то из них упрекал нас за будапештские события 1956 года. Единственно, что не очень нравилось в Венгрии, так это летняя жара. Правда, потом мне довелось послужить и в куда более жарких местах.
— Кстати, в группе войск за границей в советские времена офицеру было положено отслужить пять лет. Почему же вы вернулись из Венгрии раньше срока?
— Так ведь уже не первый год шла война в Афганистане. Она даже судьбы людей ломала, а не только какие-то планы. Именно в Афганистане впервые в истории нашей военной авиации стали массово применяться боевые и транспортные вертолёты, а значит, потребовалось много лётчиков, умеющих ими управлять. Ротацию личного состава проводили каждые два года. Поэтому из Южной группы войск меня направили в Забайкальский военный округ, в авиационный гарнизон в Нерчинске, где скомплектовали экипажи, а оттуда уже через два месяца — в Афганистан.
«Так летать ты мог научиться только на войне»
— И как на вашей судьбе сказалась афганская война?
— На судьбу не жалуюсь. Конечно, война нарушила нормальный ритм жизни и службы. После возвращения из Венгрии жена собралась уже ехать со мной в Нерчинск. Но известие о моей командировке в Афганистан изменило наши планы. Она с сыном поехала к своим родителям.
Ещё мне война и карьерный рост перебила. Но это всё мелочи. Главное, что вернулся с войны живым и здоровым. Не всем сослуживцам так повезло. Экипаж капитана Олега Шишкина из нашего подразделения погиб уже после того, как 9 февраля 1989 года мы перелетели из Афганистана в Душанбе: оттуда вылетали на прикрытие колонн наших войск, выходивших на родину через перевал Саланг.
В условиях горно-пустынной местности наши «вертушки» оказались очень востребованными. И в качестве боевых машин огневой поддержки Сухопутных войск. И как надёжное транспортное средство для оперативной переброски личного состава на новые позиции, доставки боеприпасов на передовую, высадки десантов в тыл противника, эвакуации раненых с поля боя. В общем, задачи мы решали самые разные, а боевого и профессионального опыта я в Афганистане набрался с лихвой. Позже в Камбодже довелось обеспечивать работу группы международных наблюдателей. Там встретился с пакистанскими офицерами. Мы были в штатском, потому что работали в качестве гражданских специалистов, но пакистанцы спрашивали, не воевал ли я в Афганистане? Я отнекивался, а они только усмехались: «Нет, так летать ты мог научиться только на войне!».
— А в Камбодже работа у вас сложная была?
— Обычная работа. Возили по разным городам и провинциям страны членов международной группы наблюдателей ООН. Работу этой группы обеспечивали пилоты из разных стран. Но камбоджийцы почему-то очень любили, когда к ним прилетали именно наши, российские. К тому же наши замечательные «восьмёрки» и в климатических условиях Юго-Восточной Азии показали более высокую надёжность, чем винтокрылые машины из других стран.
— Вы с такой любовью говорите о вертолёте Ми-8. Чем вам дорога эта боевая машина?
— Так ведь все 30 лет я летал на транспортно-боевом вертолёте Ми-8. Действительно замечательная машина. Её я бы никогда не променял ни на «Крокодила» Ми-24, ни на «Чёрную акулу» Ка-50, ни на «Аллигатора» Ка-52. Конечно, и каждая из этих трёх машин тоже хороша по-своему, но «восьмёрка» более универсальна. Впрочем, надеюсь, что наши конструкторы ещё создадут более совершенную машину, чем мой любимый Ми-8.
«Лариса мне сразу приглянулась»
— Вы сказали, что из Венгрии в 1986 году вернулись с женой. А когда вы поженились и где познакомились с будущей супругой?
— Из Венгрии я вернулся не только с женой, но и с сыном, который в Венгрии и родился. А женился я в 1982 году, ещё будучи курсантом четвёртого курса. Будущую жену встретил в Сызрани. В выходной день получил увольнительную, ехал из училища в центр города и в автобусе познакомился с симпатичными девушками. Разговорились. Одна из них, Лариса, мне сразу приглянулась. Поэтому, когда она предложила ехать с ними на день рождения их подруги, я с радостью согласился. Так и началось наше знакомство, впоследствии закончившееся свадьбой.
Ларисе пришлось поездить со мной и по стране, и за её пределы, сменить разные места работы. Главная её заслуга — воспитание наших сына и дочери, Олега и Оксаны, которые, пока я летал да воевал, получили хорошее образование, создали свои семьи. Оксана осталась в Краснодаре, где окончила Кубанский государственный университет, вышла замуж и родила нам с Ларисой Фёдоровной внучку. А Олег, ранее окончивший там же, в Краснодаре, юридический институт, переехал в Екатеринбург. Он окончил ещё и экономический университет имени Плеханова, сейчас работает. Его сын, мой внук — тоже Игорь Олегович — пока ещё дошкольник. Радость дедушки и бабушки.
— А как вы оказались на Урале?
— После Афганистана я служил в Забайкалье, оттуда меня перевели в Ленинградский военный округ, а с 1993 года — в Северо-Кавказском округе на аэродроме Кореновск под Краснодаром. Но в 2004 году мне предложили ехать в Екатеринбург на полковничью должность начальника отдела боевой подготовки и боевого применения армейской авиации 5-й армии ВВС и ПВО. Это было неожиданно для меня, ведь обычно на такую должность назначают офицера, прошедшего ступень командира авиаполка. Я же большую часть своей службы провоевал старшим лётчиком, командиром звена. Даже командиром эскадрильи стал уже в солидном для лётчика возрасте. Но я согласился занять этот сложный и ответственный пост и не жалею об этом.
«Лучшего места, чем Екатеринбург, нет»
— Вы возглавляете региональный центр патриотического воспитания. Каковы его цели и задачи?
— Задачи вытекают из названия. Взаимодействуя с органами государственной власти, ветеранскими, молодёжными, казачьими, оборонно-спортивными и другими общественными организациями патриотической направленности, стараемся реализовать утверждённую областным правительством Стратегию патриотического воспитания, помогаем готовить молодёжь к военной службе. Сейчас особенно горячая пора — идёт Месячник защитников Отечества, в завершающую фазу вступает подготовка к 70-летию Победы, полтора месяца остаётся до начала очередного призыва…
— В запас ушли по собственному желанию?
— Готов был служить и дальше, но начались реформы Сердюкова, 5-ю отдельную армию ВВС и ПВО к 2010 году расформировали, а уезжать из Екатеринбурга я не захотел.
— Разве в Краснодаре не лучше?
— В Краснодарский край хорошо ездить на отдых. Лучше летом или на исходе лета. А для повседневной жизни и работы лучшего места, чем Екатеринбург, для меня нет. Здесь и атмосфера более деловая, и ритм жизни более интенсивный. Есть, как говорится, куда приложить свои силы и опыт.
— У вас здесь, наверное, и квартира шикарная, и дача?
— Живём в служебной квартире на правах соцнайма. Ни дачи, ни собственного жилья, которое Министерство обороны обязано было предоставить после увольнения в запас, я пока не получил. Знаю, что по закону мне, как Герою России, положен ещё и участок земли под индивидуальное жилищное строительство — целых 20 соток. Но пока и этого никто не предлагал, а самому ходить по инстанциям, добиваться положенных благ — не по мне…
Блиц
— Сколько всего боевых вылетов совершили в районах боевых действий?
— Более 1700.
— Много врагов уничтожили?
— Я вёл счёт только спасённым жизням. За годы участия в боевых действиях вывез из-под огня противника более 500 наших солдат и офицеров. Сначала считал, потом сбился со счёта.
— Где было труднее — в Афганистане или в Чечне?
— Это разные войны. Говорят, что афганцы — прирождённые бойцы, но это, скорее, воины прошлого. Среди моджахедов почти не было людей с хорошим образованием, с военной подготовкой. В Чечне же нашими противниками были люди другого уровня, многие из них служили в Советской армии, в том числе и на командных должностях, окончили военные училища и академии, либо военные кафедры гражданских вузов. Да и само понимание, что воюем на территории своей страны, со своими соотечественниками, а не за границей, как в Афганистане, отрицательно действовало на наш боевой дух.
— Увлекаетесь ли спортом?
— Нет, спортом не увлекаюсь, хотя за сборные России по хоккею и футболу болею. Но физической культурой занимаюсь ежедневно.
— Как предпочитаете проводить досуг?
— Очень люблю охоту и рыбалку, стараюсь посвящать этому свободное время.
— Бываете ли в театрах, на концертах?
— Бываю, но, к сожалению, крайне редко. В кинотеатрах бываю чаще.
— Какие фильмы предпочитаете смотреть?
— Военные приключения.
— А где любите проводить отпуск?
— В Краснодарском крае.
