Тагильская фарфоровая мастерская под руководством Натальи Бисеровой вошла в число победителей конкурса «Московский сокольничий» среди мастеров народных художественных промыслов. В конкурсе приняли участие 500 художников из 40 российских регионов. Жюри высоко оценило набор для чайной сервировки стола «Охота», где сюжеты с изображением уральских животных на предметах выполнены в технике надглазурной росписи и декорированы платиной. «Областная газета» побеседовала с тагильским дизайнером Натальей Бисеровой о необычной технике росписи, сотрудничестве с ведущим музеем страны и разработке новой линейки сувениров для северного туристического направления региона.

Итальянская техника в уральской интерпретации

— Конкурс «Московский сокольничий» довольно молодой, но при этом участие в нем приняли порядка 500 мастеров со всей страны. Ожидали, что при такой конкуренции удастся победить?

— Конкурс действительно проводился несколько раз, но проходит он в рамках Всероссийской выставки народных промыслов «Ладья», которой уже много лет. Конечно, номинации были разные, мы победили в своей, связанной с художественным фарфором и керамикой. Но даже в нашей категории участников было немало, поэтому такого результата, скажу честно, мы не ожидали.

— На конкурсе участниками предложили отразить тему «Охота», и, как понимаю, у вас уже были коллекции с подобными сюжетами?

— Да, коллекции на эту тему у нас есть всегда, потому что это традиционное направление для подарочных изделий — то, чем мы в первую очередь и занимаемся. Тема охоты — мужская, она мужчинам понятна, близка и интересна. Даже если они сами и не охотники, по своей природе они добытчики. Но для конкурса мы сделали более современный дизайн, а также соединили три разные техники, поработали с разными материалами. В прошлом году я начала экспериментировать с уральскими природными камнями, чтобы подобрать те, которые подходят для майоликовой росписи.

— Поясните для неспециалистов: что это за вид росписи и в чем ваша новация?

— Я начала учиться данному виду прикладного искусства на Сицилии, у известного мастера и преподавателя Франческо Консальво. У них это традиционный вид местных народных промыслов. Целый сектор промышленности простроен на таком виде высокохудожественной обработки натурального камня. На Сицилии используют лавовый камень, который добывается у подножия вулкана Этна. Берется каменная плита определенной толщины, покрывается белой глазурью, затем расписывается и  обжигается при высокой температуре в муфельной печи. В России майоликовая роспись на камне не делалась никогда. Я провела эксперименты с достаточно большим количеством разных минералов с Уральских гор и трех из них пробы были успешными. Но мы пошли дальше, покрыв глазурью камень, нанесли декор «третьим обжигом» — технике, которую используем для работы с фарфором. Такой эксперимент до нас еще никто не проводил, и теперь мы называем технику так: надглазурная роспись по фарфору и камню.

— На Сицилии расписывают определенные слои лавы с вулкана Этна, а какие камни используете вы?

— В наборе, который мы презентовали на выставке, изделия из уральского камня, месторождение которого находится на горе Конжаковский камень. Камень называется дунит, из него сделаны подставки под горячие предметы — кружки и заварочный чайник. Все виды уральского камня, пробы на которых мы сделали, тоже имеют вулканическое происхождение.

Наши работа — это продолжение традиции, заложенных династией Демидовых — познавая искусство и культуру Италии, признанной мировой Мекки для художников и дизайнеров, применять полученный опыт и знания в поиске новых идей и их воплощении на Уральской земле, с нашими материалами, рассказывая через них о культуре и богатстве региона в широком смысле слова — богатстве красоте природы, богатстве и широте уральской души, наших уникальных  мастерах и традиционных видах НХП, впитавших в себя, как и искусство Сицилии, наследие разных народов и эпох.

Посоперничать с графом Юсуповым

— Наталья, опыт показывает, что далеко не всегда возможно, чтобы традиции народного художественного промысла сочетались с современными тенденциями. А вам это удалось: изделия выглядят очень актуально, и при этом соответствуют критериям НХП. Каков секрет?

— Наверное, это и есть настоящий креатив, когда ты представляешь традиционные вещи способом, который еще никто не пробовал. И нам повезло воплотить идею именно так, как мы и задумывали, поэтому я очень довольна, как и все, кто принимал участие в проекте.

— Расскажите про вашу команду. 

— Над подносом работала Ника Серова, студентка последнего курса нашего Уральского колледжа прикладного искусства и дизайна. Орнаменты на фарфоре делала моя дочь — Анастасия Бисерова, она в этом году тоже заканчивает колледж. Росписью занимались наши художники — Вадим Новиков и Владислава Оржеховская. С камнем работал тагильский камнерез, преподаватель Уральского колледжа прикладного искусства и дизайна Николай Кравец. А я дизайнер, автор проекта и, конечно, художник и мастер, через руки которого проходит каждое наше изделие. У нас с командой получилось очень плодотворное сотрудничество — все хорошо понимали, зачем мы это делаем и были вдохновлены идей соединить три вида НХП: лаковую живопись, художественную обработку камня и высокохудожественную надглазурную роспись. Всё это наши традиционные уральские промыслы.

— Довольно любопытно, что вы решили заниматься именно фарфором, ведь мы привыкли, что Нижний Тагил — это в первую очередь лаковая роспись по металлу…

— У нас в семье фарфор всегда ценили. По роду другой работы я много ездила по Европе и для коллекции покупала изделия европейских фабрик. Однажды купила чайную пару известной фабрики и была разочарована, потому что цена оказалась очень высока, а ручной работы — совсем мало. Тогда я решила попробовать заняться росписью на фарфоре сама. Затем к нам приезжал художник-фарфорист из Москвы Константин Семенов, он занимался с нами, и в итоге у нас получилось.

А вообще, как вы знаете, нашей художественно-промышленной школе почти 300 лет — художники у нас в городе всегда были и, я надеюсь, будут. И производство фарфора в Нижнем Тагиле при Демидовых тоже было — в начале XIX века, хотя об этом мало кто знает, даже среди краеведов и историков.

Судя по всему, спокойно жить знаменитым горнозаводчикам не давали лавры графа Юсупова, Демидовым тоже хотелось иметь у себя мастерскую по изготовлению фарфора. И она даже просуществовала несколько лет, но в итоге все-таки закрылась. Виной тому были объективные причины, ведь на территории России нет месторождений каолина — глины, подходящей для белого фарфора. И если Юсупов вез фарфор из Франции и Германии, а расписывали изделия уже в мастерской в Подмосковье, то на Урал по тем временам довезти фарфор на телегах, конечно, было крайне проблематично. Но эти несколько лет остались в истории, тому есть документальное подтверждение, поэтому в ближайшее время мы собираемся подавать заявку в министерство промышленности и науки Свердловской области, чтобы художественная керамика и фарфор были внесены в список НХП с местом бытования в Нижнем Тагиле. Огромную исследовательскую работу по этому вопросу провела преподаватель школы № 100 Светлана Павлова с группой учеников. Название их научно-исследовательского проекта — «В поисках «белого золота» в Нижнем Тагиле», с которым они победили ни в одном конкурсе, включая  Всероссийский конкурс «Планета проектов» в номинации «Конкурс видеороликов».

— А откуда вы везете фарфор?

— Мы сотрудничаем с российским производителем — мастерской из Подмосковья. Это уже готовый фарфор ручного литья. Определенные модели из костяного фарфора заказываем специально для нас на крупной фабрике в Китае, родине фарфора. К форме подбирается соответствующий дизайн, и это очень важно.  Расписываем изделия вручную, деколи с дорисовкой не используем и не планируем.

— Не пробовали сотрудничать с заводом «Фарфор Сысерти»? Ведь это было бы удобнее с логистической точки зрения…

— На самом деле я несколько раз им это предлагала, но пока почему-то не складывается. Буквально перед выставкой разговаривала с помощником руководителя предприятия. Знаю, что они ищут художников, а я им предложила коллаборацию: они могут давать нам свой фарфор и какие-то темы для росписи, а мы будем делать и привозить уже готовые изделия. Однако пока ответа нет, может быть, что-то изменится со временем.

Но у меня есть запрос от предпринимателей с севера Свердловской области, в частности, из Карпинска. Сейчас очень активно развивается это туристическое направление. Но исторически так сложилось, что у них нет какого-то местного традиционного сувенира. А поскольку Карпинск находится у подножия Конжаковского камня, и мы как раз используем конжаковский дунит для росписи, я взялась за разработку для них линейки сувениров. Надеюсь, в дальнейшем это может стать для них традиционным промыслом. Я предложила обучить художника из Карпинска такой росписи, обеспечим его материалам. В ближайшее время планируем начать занятия.

— Какую тему выберете для этой сувенирной линейки?

— Цветы горного Урала: купавки, лесная саранка, полярный мак, горный  колокольчик, наши первоцветы. В декоре отразим наш самоцветный пояс, декоративная отделка будет переливаться всеми цветами наших уральских камней. Мы уже попробовали, получается очень интересно. Кроме того, попробуем сочетать камень, керамику и дерево для интерьерных вещей — это уже стиль лофт, современный дизайн.

От Врубеля и Голубятникова до Есенина и Блока

— Уже несколько лет вы сотрудничаете с Третьяковской галереей, ваши изделия можно приобрести в сувенирном магазине музея… Как это получилось, кто на кого вышел?

— Вы знаете, они нас выбрали сами. Причем сначала они запали на наших котов — коллекцию, которая называется «Наверное, это любовь». Спросили — не хотим ли попробовать посотрудничать, и мы, конечно, согласились. Во-первых, это интересно, во-вторых, достаточно престижно.

— Пожалуй, самые узнаваемые ваши работы созданы по мотивам творчества художников, чьи произведения находятся в экспозиции Третьяковской галереи…

— Да, такие работы создаются к конкретным выставкам — специальные тематические коллекции. К примеру, когда была выставка Врубеля — мы сделали серию по его картинам. Но надо сказать, что на фарфор нельзя переложить работы каждого художника, есть особенности. Например, когда готовилась экспозиция Рериха, мы тоже попробовали, но оказалось, что даже по мотивам сделать что-то крайне сложно. А с Врубелем совсем другая история, к тому же он сам был керамистом и фарфористом, скульптором, и его работы отлично ложатся на фарфор.

— А с нашими музеями пробовали сотрудничать? Ведь у нас тоже сувенирная продукция пользуется большим спросом — и в Нижнем Тагиле, и в Екатеринбурге…

— Да, мы делали с Нижнетагильским музеем изобразительных искусств работы по мотивам художника-авангардиста Павла Голубятникова. Тем более что Нижнетагильский музей изобразительного искусства — единственный в мире, где собрана полная коллекция художника. И она, кстати, очень часто путешествует по миру, Голубятников — современник Малевича, Кандинского, Шагала, учился вместе с ними – это одна школа. Получился интересный проект. Что касается музеев Екатеринбурга, то совместного опыта еще не было, но мы будем счастливы посотрудничать.

Также хотела бы рассказать об одном нашем любопытном проекте, который мы тоже начинали с Третьяковской галерей. Вдруг кого-то это заинтересует, и история будет продолжена. Мы соединили на фарфоре искусство русского авангарда и поэзию Серебряного века. К примеру, по мотивам багатели (роспись маслом по стеклу) Василия Кандинского расписали кружки емкостью 300 мл. Проект направлен на то, чтобы попытаться познакомить молодежь и с искусством авангарда, и с поэзией Серебряного века: на каждой кружке была цитата из произведений кого-то из поэтов — Блока, Есенина, Ходасевича, Белого. К каждому изделию также прикладывается паспорт, в котором написано, что это за картина и кого мы цитируем. Это уже просветительский проект, мы попытались сделать так, чтобы это было понятно и интересно молодежи. Проект назвали «Возьми историю с собой», как знать, может быть нам удастся пригласить к сотрудничеству какое-то знаковое место в Екатеринбурге.

Ранее директор завода «Фарфор Сысерти» рассказала «Областной газете» о переменах на предприятии.

Опубликовано в № 11 (9822) от 21 января 2024 года.