Как всегда, открыл масштабно: пять авторов из разных эпох и стран, более 600 оригинальных работ в различных техниках: живопись, графика и скульптура. Но на сей раз роскошное ИЗОбилие объединено одним словом — сюрреализм и посвящено 100-летию этого авангардного направления в искусстве.
Основоположником направления считается поэт и писатель Андре Бретон, опубликовавший в 1924-м Манифест сюрреализма. Основное понятие (дословно с фр. «сверхреализм», «надреализм») — совмещение сна и реальности. Сюрреализм возник после Первой мировой войны, когда многие творцы искали новые способы выражения своих идей и чувств, отказываясь от традиционных чувств и норм и предпочитая фантасмагорию. «Многие» — это и писатели (Элюар, Арагон, Аполлинер), фотографы (Рей, Халсман, Штерн), кинематографисты (Бунюэль, Кокто). Но художников-сюрреалистов было, кажется, больше всего. И остается больше всего. Течение не «иссякло», не осталось приметой только прошлого века.
— Мы открываем сегодня праздник, который отмечают крупнейшие галереи мира — от Лозанны до Сеула, — сказал учредитель Международного центра искусств «Главный проспект» Олег Гусев. — «Мир сюрреализма» — крупнейшая выставка в России, представляющая работы Дали, Магритта, Миро. Например, «Капричос» — это по 80 работ Гойи и Дали, в частности — знаменитый офорт «Сны разума рождают чудовищ». Такая экспозиция была только в Музее им. Пушкина и то не в полном объеме. И то у них не было Дали, который спустя полторы сотни лет повторил работы Гойи — с помощью акварели расписал их, добавив свои «сны разума». Название нашего центра — международный. Поэтому мы представляем российско-зарубежный проект: рядом с легендами сюрреализма — гении современности, проживающие у нас, в Урало-Сибирском регионе. Несомненной изюминкой является выставка Константина Фокина «Игра с реальностью». Это волшебство! А скульптор Алексей Залазаев?! Думаю, даже Сальвадор Дали не владел теми технологиями, какими владеет он. Иначе у них было бы корпоративное соглашение, и Дали поставил бы свое клеймо на всех сумасшедших, обалденных скульптурах Залазаева, которые тот производит из никеля — тяжелого, твердого металла, который, кстати, является украшением опять же Урала. А еще в одном зале Дали и Залазаев поиграли в «Человеческие пороки». Это тоже «сны разума», которые так или иначе объединяют всех нас…
Первые посетители «Мира сюрреализма», конечно же, прошлись по всем залам — а их несколько на двух этажах. Но каждый, полагаю, сознавал: сюда надо прийти еще и еще. Выставка ретроспективная и сиюминутная, исторический и пространственный микс. За один «присест» не осилишь. Адекватное восприятие сюрреализма, впечатления от которого делятся у зрителей полярно на «восторг» и «ужас, не понимаю», требует знания общей истории течения, «личных манифестов» его авторов, погружения в сюжеты, смыслы и даже попытки уловить… нечто неуловимое. Пикассо, например, полушутя, но не без основания говорил, что «это нельзя схватить рукой. Это походит на запах, который перед вами, позади и по сторонам. Аромат повсюду, а откуда он исходит — вам неизвестно». И так — в случае с каждым творением, каждым художником. А в «Главном проспекте» их даже не один.
Мрачные образы «Капричос», созданные гением Гойи, искусствоведы разгадывают до сих пор. Но спустя почти два столетия к офортам Гойи прикоснулся Дали. Он «всего-то» раскрасил «Капричос» в нежные розовые, голубые, золотистые тона, добиваясь новых визуальных акцентов и вовсе не вторгаясь в смыслы, однако в диалоге двух великих испанцев загадочного стало еще больше. Оригинальные «Капричос» бросали вызов обществу с его пороками и предрассудками, а Дали, расцвечивая графику, хотел довести сюрреализм до статуса музейного, классического искусства. В результате… то и другое — классика, нетленка. Взглянуть на то и другое, сравнить, составить собственное мнение о «черно-белом» и «цветном» и предлагает «Мир сюрреализма».
При этом имейте ввиду, что «Капричос» — не единственный «выход» Дали в экспозиции. Здесь представлены также его «Далинианские лошади», «Божественная комедия», «Дон Кихот», «Библия», «Знаки зодиака» и «Человеческие пороки», а только в «пороках» — два десятка сюжетов: превосходство, самосуд, клевета, блуд, чревоугодие, карманная зависть, пьянство, леность, меланхолия. По большому счету, к одному Дали стоит прийти не единожды, потому что даже каждый из пороков-сюжетов — такая многосложная вязь тончайших графических линий, что — разгадывать и разгадывать. И, сами понимаете, это не только визуальное удовольствие, но и тренинг для интеллекта… в познании собственных пороков. Благодаря эпатажному и гениальному Дали.
Кстати, «меланхолия» — один из сюжетов и современного российского автора «Мира сюрреалистов», Константина Фокина. Он — не абсолютный сюрреалист. Год назад в Екатеринбурге состоялась его мемориальная выставка «Поединок с вечностью», где Фокин в своих живописных полотнах был представлен как мастер актуальный, думающий. Здесь другой взгляд. Шанс увидеть Фокина с неожиданной стороны. Его «сны разума». Правда, сам Фокин называл это «игра с реальностью». И любопытно: с реальностью играет не только художник, но иногда — сама природа. Достаточно подойти к картине «Око города», пристальнее взглянуть на арку моста, его перевернутое отражение в воде и зыбкие, расплывающиеся повторения их в волнах, как моментально понимаешь: вот он — «сюр», «надреальность», которую и выдумывать, фантазировать не надо. Она вокруг. В природе. И не только в ней. Как полушутя-полувсерьез на открытии сезона отметила Татьяна Колпакова, куратор музея-мастерской скульптора Андрея Антонова, «Мы все живем в сюрреализме давно, с середины ХХ века, но не замечаем этого». Художники помогают заметить.
У классиков, гениев сюрреализма уже не спросишь. Об их великих замыслах, фантасмагорических сюжетах рассказывают либо письма, мемуары, либо подробности судьбы (например, фатальное отсутствие лиц на полотнах Рене Магритта связывают с гибелью его матери: когда тело женщины достали из воды — её голова была накрыта куском одежды, лица не было видно). Но современники доступны. На открытии «Мира сюрреализма» можно было услышать комментарий либо хранителей наследия, либо — самих творцов.
— Я не полностью сюрреалист, — признается Алексей Залазаев (хотя его никелевые скульптуры — те еще шарады!) — Но моя мысль: все безначально и все бесконечно. Мысль закручивается «в спираль» и порождает форму. А форма — как смысл художественного произведения. Она подвижна, легка. Сюжета в моих произведениях нет. В них только эмоция. Эмоция же на каждого зрителя может действовать по-своему. Кому-то нравится. Кому-то нет. Но это и становится предметом разговора между людьми на выставках…
«Мир сюрреализма» — выставка по-хорошему просветительская. Гурманы, конечно, испытают величайшее наслаждение. Но те, для кого само слово «сюрреализм» — понятие почти неведомое, получат представление об этом странном, но увлекательном художественном течении. Более того, как выясняется, просветительские экспозиции «просвещают даже художника, делают его подвижнее».
По признанию того же Алексея Залазаева, «если человек не может высказать боль или радость друзьям, близким, он идет в выставочный зал, находит „предмет общения“ и вступает в диалог. То есть искусство делает величайшую работу: как камертон, выправляет настроение человека, убирает страх перед возможной ошибкой — а ошибки любому даже необходимы: кто не рискует, тот и не идет вперед. Словом, искусство заставляет человека жить с высоко поднятой головой». Это и про сюрреализм.
Ранее «Областная газета» писала о том, что в столице Урала открылась выставка немецкого художника и архитектора Эриха Борхерта.
