В Музее истории камнерезного и ювелирного искусства в Екатеринбурге открылась выставка с самым кратким названием из возможных — «Я». Но, даже совсем немного узнав автора — пермского мастера Александра Авксёнова, можно уверенно утверждать: «Я» — не декларация личных и творческих амбиций (Александр не по-современному скромен и малоречив), «Я» — его долгий и непростой путь к этой первой персональной выставке.
Он больше 30 лет занимается ювелирным делом, хотя пришел к нему, что называется, вопреки. В шестом классе, поняв, что хочет стать художником, подготовил три экзаменационных рисунка для художественной школы. Ему не поверили — «Это не ты рисовал» и отправили восвояси. Ушел. Уходил на два года в мединститут. Уходил в армию. Но продолжал учиться тому, к чему уже позвала душа. Сначала сам — по книгам, иллюстрированным альбомам, позже постигал приемы работы с металлом в ювелирной мастерской. Потом нашел свою нишу — начал резать нэцке, японские миниатюры. И когда открылся талант мастера малой пластики и нэцке, «подкралось» и признание.
Нэцке и скульптурные композиции Авксёнова влюбляли в себя на международных выставках в Москве (Музей Востока, 2017), в китайском Ханджоу (2018), на конкурсе в Испании (2020). В Екатеринбурге про необычайно тонкого мастера впервые заговорили в 2021-м: на всероссийском конкурсе «Металл, камень, идея» его композиции завоевали третье место в номинации «Украшение интерьера» и Приз зрительских симпатий.
«Я», как утверждают организаторы, — самая нежная и самая теплая выставка года. Трудно возражать, когда видишь представленный в крошечных миниатюрах мир детства. Его, автора, детства. Нашего, зрителей. Каждого в отдельности и всех вместе. Образы детей, казалось бы, — самое ясное и понятное. И вместе с тем, какая сложность — изобразить (напомню: в миниатюрной скульптурке!), как ребенок грустит, плачет, смеется, опасается, учится кататься на коньках или собирает кубики. Изобразить достоверно и убедительно.
Да, тут надо вглядываться, всматриваться: высочайшее ювелирное мастерство сочетается с искусством резчика, скульптора. Но оно того стоит. Серия «Детские игры» в стилистике скульптуры ар-деко, популярной в 1920-1930-е, мгновенно переносит старшее поколение в мир своего детства с обручами, мячиками, лошадками-качалками, стихами Агнии Барто и Самуила Маршака. А всех остальных герои миниатюр «Поиграем?», «Мишка с мишкой», «Грустная сказка» буквально провоцируют на… улыбки и желание немедленно совершить что-то хорошее.
— Все пошло от размера, — с улыбкой признается Александр. — Небольшие аккуратные вещи, искусные, маленькие детальки в японской эстетике вполне «подходили» к моей маленькой мастерской. Нэцке — изначально функциональная вещь: на японских кимоно нет карманов, нэцке закрепляет завязанный пояс и позволяет прицепить к нему кошелечек. Уже позже нэцке стали искусством. Их стали покупать, чтобы просто поставить на полку. Созерцать, любоваться. Это тоже в японской эстетике — «красота в простом»…
У Авксёнова большая серия нэцке. Их приобретают коллекционеры. Но то, что представлено сейчас в Екатеринбурге, — история особая.
— Все «дети» были подарками для меня, — рассказывает жена художника Татьяна, — и мы решили, что никогда не будем их ни отдавать, ни продавать. Однажды Саша вырезал мальчика, а я вижу — у него сашина улыбка. «Как ты сумел?» «Смотрел в зеркало»… Очень мне нравится скульптурка, где ребенок веточкой трогает загадочных персонажей. Любопытство и страх. И все это видно в миниатюре. Детские лица трогательные, но они все разные. Взгляните: у одного очень серьезное личико, потому что он в кимоно: он уже маленький воин…
В экспозиции «Я» представлена и анималистика. Скромно (можно и не обратить внимание), но на родине Александра Авксёнова кто-то хоть и с улыбкой, но точно назвал мастера… «певцом выдр». Их у него тоже целая серия, а выбрал он это животное за необыкновенное материнство. Если выдре с детенышем грозит опасность, она всегда выдвигает его впереди себя. Ни в коем случае не подставляет опасности, а как бы говорит: не трогайте — я же с ребенком…
«Мальчик в кимоно», «Журавль и черепаха», «Лужа», «Малыш с игрушечной лошадкой», «Любопытство». «Коверный», «Бездельник», «Рыба фугу», «Артист» — трогательный, нежный мир детства. А вот материалы, из которых создан этот мир, серьезнее не придумаешь: слоновая кость, черный агат, бивень мамонта, перламутр, кремень, лосиный рог, льдистый кварц, золото, шпат, литье, серебро, клык моржа… Невозможно было не спросить: где мастер взял тот же бивень мамонта? Ответ обескураживает простотой и… сложностями там, где ты, зритель, их и не ждал.
— В эпоху интернета бивень мамонта найти несложно, — говорит Александр. — Сложно найти подходящую подставку (цвет, с рисунком или без) и красивую упаковку. Произведение искусства должно быть подобающе упаковано. Сложность — в самом элементарном. Впрочем, нет, иногда сложно поймать эмоцию…
Он никогда не был в Японии. Знает ее только книгам, альбомам и выпускам телепутешествий. Он работает с микроскопом, чтобы быть точным в передаче малейших нюансов эмоций. Но все это «на полях» мастерства, в закулисье. В далекой Стране восходящего солнца и в родном нашем детстве Александр Авксёнов открывает нам красоту, которую, как говорят организаторы выставки, можно ощутить в прозаическом и простом, асимметричном и неправильном, в чем-то естественном, лишенном всякого притворства.
Ранее «Областная газета» писала о том, что к своему 85-летию Музей истории Екатеринбурга открыл выставку «Кладовая авангарда».
Опубликовано в №32 (10139) от 18 февраля 2025 года.
